— Ну вот… — повел плечами Эзраил и с грустью вздохнул. — Придется оставить тебя на передержку, парень. Даже как-то грустно расставаться, что ли. — И, склонившись над моей постной физиономией, бог потрепал меня за щеку. — Но ты не скучай, слушайся дядю Габелла. Скоро я вернусь, и ты обязательно погавкаешь для меня.
Затем он щелкнул пальцами и растворился во времени и пространстве. Наверняка отправившись в родную мне Скардию.
Вот и хорошо. Убирать их поодиночке будет куда проще.
— Ты его слышал, — довольный своим новым положением, выпрямился лжепапа. — Пойдем, найдем тебе временное пристанище. Но если хоть кто-нибудь, — сунул он мне указательный палец под нос, — донесет мне на твое скверное поведение, пеняй на себя. И без того прикончил бы тебя, как только увидел, но меня сдерживает только чертов договор.
Договор, значит? С Эзраилем? На мою шкуру, что ли? Занятно. Может, он и не лгал в том, что неистово желает подгадить богине истины и справедливого суда. А также в том, что сделать это собирается с моей помощью.
Мы вышли из комнаты, больше напоминающей кабинет хирурга, и направились прочь из больницы по светлому коридору. Мимо нас вышагивал персонал в белых балахонах, а не в халатах, что и отличало больницу при соборе от обыкновенной. Одежду мне не выдали, так что топал я в просторных штанах и босиком по обжигающему холодом кафелю. Хотя на данный момент это было меньшим из зол.
Когда мы вышли на улицу, догадки мои лишь подтвердились. Округлые дома говорили о том, что мы находимся почти в эпицентре сосредоточия зла всея Латэнци. И подле меня как раз находился его источник.
К нам тут же засеменила парочка святош, которых Габелл сразу взял в оборот.
— Выделите ему одну из свободных келий и приставьте охрану, — скомандовал он своим миньонам, и те активно закивали. — Наш гость сейчас соблюдает строгую аскезу, так что изысками его не балуйте. Хлеб и вода. Одежду ему доставят после. На этом всё.
Ну хоть голодом заморить не собирается. Иначе Эзраил ему башку оторвет быстрее, чем я.
Дальше меня повели к своеобразному общежитию для жителей собора. Выглядело оно куда более помпезно, нежели башня в соборе Святой Троицы. Такое монументальное полукруглое строение высотой в десять этажей, и аскетизмом в нем явно не пахло.
Язык я лишний раз не распускал, да и сопровождающие мои болтливостью не отличались. Молча вели меня к своим кельям, а я в это время исподтишка осматривал последствия недавнего Смещения.
Они были, но не сказал бы, что весомые. Несколько глубоких ям на асфальте, пара выбитых окон, выдернутая с корнем скамейка и валяющаяся теперь в стороне. И, что самое удивительное — ни одного трупа. Почему удивительное? Потому что в Москве основной удар приходился как раз-таки по центру города, а если учитывать, что жителей Латэнца насчитывала немало… Весь удар выбравшихся из иных миров тварей должен был прийтись по собору, но выглядел он сейчас практически нетронутым. Либо Габелл хорошенько поднатаскал своих приспешников в вопросах охоты на монстров, либо же повесил на окрестности какую-то защиту, отгоняющую нежелательных гостей. Примерно такую же, какую Динар всегда носил при себе, но только в разы мощнее.
Келью мне выделили сносную, даже с приличной мебелью. Хотя, на первый взгляд, они все казались однотипными. На ломанном русском пояснили, что уборная и душевая одни на весь этаж и располагаются в центре коридора. Затем навернули тройку кругов по комнате с заженной свечой, тараторя что-то тихо и неразборчиво под нос, а уже после закрыли дверь с той стороны.
Теперь, до наступления ночи, у меня было время подумать над тем, почему же печать на меня не подействовала, и никакой логичный вариант упорно не желал приходить на ум.
Я уселся на кровать рядом с аккуратной стопкой свежего постельного белья, сложил руки домиком перед собой и решил опираться на уже известные мне факты.
Моя душа разделилась на две части, и именно по этой причине Талия сумела дублировать печать на тело Марка Делецкого. Предположим, что ее энергия пропитала мое истинное тело, а это — попало под влияние энергии Эзраила. Тогда что, если?.. Что, если часть души, оставшаяся в моем теле, перенеслась сюда, а та, что я выпустил из клинков, раздробилась? В конце концов, последствия взрыва мне были всё еще неизвестны. Две части вполне могли превратиться в три, а то и в четыре. Их могло раскидать чуть ли не по всему свету ровно так же, как и души, вырвавшиеся из клинков. Тогда для слияния их воедино пришлось бы активировать печать на каждой.
Если рассуждать именно в этом ключе, то я защищен от влияния богов в принципе, но такой расклад казался невероятным. А еще доказывал бы тот факт, что тело Марка никак не смогло бы сравниться по силе с моим предыдущим. Раздробленная на несколько кусков душа никогда не обретет былую мощь.
Потому что, приобретая одно преимущество, мы почти всегда жертвуем другим.
Так это или нет, я пока мог лишь догадываться, но в любом случае клинки всё еще послушны мне. В любой момент я могу воспользоваться ими, и вряд ли Габелл хранит их в непроницаемом для влияния извне арсенале, как это делала Талия. А значит, ночная вылазка всё еще была в силе. Внимание его рассредоточилось, что было мне только на руку, и возможность лучше вряд ли представится в ближайшее время.
Немного погодя мне вернули одежду, и мельком я глянул на типов, что охраняли мою келью. Разберусь с ними даже без клинков, а вот дальше будет сложнее. На принесенные хлеб с водой накинулся, потому что урчащему от голода желудку не прикажешь. Хоть как-то подкрепиться было не лишним. Телефон у меня, к слову, забрали, так что связаться ни с Дианой, ни с Лукой я не смог.
Ну а после принялся просто ждать. Ждать подходящего момента, пока огни в окнах собора погаснут, а его территория погрузится в полумрак. Выключил свет, улегся в кровать, как прилежный мальчик, и уставился в потолок не мигая.
Не прогадал. Не прошло и получаса, как в мою келью заглянули любопытные святоши. Убедились, что никаких планов побега я не строю, и на этом успокоились. Зря. Ой как зря-я-я…
Выждал еще немного, встал с кровати, переоделся и еще раз выглянул в окно. Свет горел лишь в одном помещении собора — самом дальнем по правому крылу третьего этажа.
Ну что ж, Габелл. Посмотрим, как ты попрыгаешь на одной ноге. И погавкаешь напоследок.
Глава 21
Пусть печать на меня и не подействовала, но каждой клеточкой своего тела я ощущал божественную энергию Эзраиля. Она едва ли не буквально разрывала меня на части, требуя незамедлительного выхода. Хотя относительно божественной ее природы у меня возникали некоторые сомнения, и связанны они были именно с договором, о котором невзначай упомянул Габелл.
Договора составляют не боги. Их составляют демоны, раз уж на то пошло.
Но опустим этот момент. Боги или демоны — сейчас это не имело особого смысла по сравнению с желанием прикончить этих обоих, да и всю шайку ублюдочных фанатиков заодно. Преследование магов только лишь по факту одаренности, заковывание их в кандалы и принуждение к работам — это ни разу не справедливо, и сердце мое не будет знать покоя, пока подобная несправедливость процветает в этом мире и считается законной.
Чтобы покончить с рабством, совсем необязательно дожидаться соответствующего заказа. И клинки, и юстициары однозначно одобрили бы мое решение. Этого мне было достаточно.
Итак, а теперь к делу.
Распахнув дверь в келью, я не дал возможности своим охранникам даже опомниться, сразу же пустив силы Эзраиля в ход и сконцентрировав их на шеях святош. Темные тени охватили их глотки и сжали, не давая возможности закричать и подать сигнал тревоги.
А я не думал, что всё будет настолько… просто.
Оттащил этих обоих в келью, пока они отчаянно цеплялись за свои жалкие жизни, расцарапывая шеи до крови и пытаясь избавиться от эфемерных пут. Но нет, не выйдет. За соучастие в преступлении наказание равносильно участи зачинщика, так что долго я не размышлял. Дождался, пока тени завершат свое грязное дело и вышел в полумрак коридора.